СОБАЧЬИ  РАДОСТИ

Жил на свете один пёс.  Звали его Тузик.  Он был невелик, тёмно-рыжий, с грустными коричневыми глазами.  Шерсть у него гладкая, а хвост тонкий и очень красноречивый.  Все свои собачьи чувства умел он выразить этим хвостом, а ведь чувств и переживаний у собак много.  Тузик сидел обычно на привязи около конуры в саду и стерёг ветхий домик, где жила одинокая старуха, его хозяйка.  Свои обязанности по охране имущества  Тузик выполнял неукоснительно.  Он честный пёс, да и в голову ему не приходило, что стеречь -то у старухи, в сущности, нечего.   У калитки росли две берёзы, поддерживали покосившийся забор.  Тузик считал их своими помощниками по службе.  В непогоду, когда начинали они раскачиваться на ветру, он тявкал, как бы говоря: " Эй , вы там!  Осторожней!  Забор повалите ".  Летом Тузику жилось хорошо.  Весело.  На каникулы приезжала Лёлька, внучка старухи.  Приезжали и соседи- дачники.  Лёлька дружит с соседской девочкой Катей.  Они ровесницы.  Обе девочки любят Тузика, кормят его, играют с ним, разговаривают.  А ведь собакам тоже надо, что-бы с ними иной раз поговорили по-человечески.    - Ну что, Тузька, пойдём на речку?  - спрашивает Лёлька.  Тузик в восторге.  Он виляет хвостом, да так, что задние ноги его не стоят на месте, а приплясывают то вправо, то влево.  А Катя сидит перед ним на корточки и говорит:   -  Совсем отощал бедняга...  - и суёт ему под нос большую сочную кость с ошмётками мяса.  Пахнет кость упоительно.  Но Тузик берёт её осторожно:  " Не укусить бы Катю случайно", он хоть и голоден, но умеет управлять собой.  Он держит кость в своей узкой пасти, преданно смотрит на Катю и,вильнув благодарно хвостом, уносит добычу в конуру.  Там у себя, Тузик ложится и, придерживая кость передними лапами, с наслождением обгладывает, а остатки прячет в недрах своего жилища   " про чёрный день", ведь чёрных дней  так много в его жизни, особенно зимой.   Зима, зима... белая, холодная.  Ночи длинные, дни короткие.  Снегом укрыло сад.  На ветвях берёз снег и на лапах ёлок снег.  Замело дорожку к калитке.  На крыше конуры - белая пушистая шапка.  В конуре тепло.  Тузик прогревает её своим телом.  Он лежит, высунув нос наружу, и протяжно вздыхает.  Скучно ему.  Лёлька и Катя приезжают теперь только по выходным дням.  Они живут в соседнем городе. Зимой у них занятия в школе.  Ничего не поделаешь, у всех свои обязанности: и у людей, и у собак.   Тоскливо Тузику.    Правда, вечерами бывае всё же повеселей.  Тузик в работе: он непременный участник и даже организатор собачьей сторожевой переклички.   Когда гаснут в посёлке огни, а в небе разгораются звёзды, Тузик вылезает из конуры.  Он садится на задние лапы, шевелит ушами, прислушивается.  Всё спокойно вокруг.  Тишина.  Но мало ли что?  Всякое может случиться, и если ты честный дворовый пёс, ты должен знать свою главную задачу.  Тузик поднимает нос кверху и начинает лаять.  Не сердито, просто так, для порядка.  Пролает свою фразу и ждёт, кто ответит.  Первой отвечает старая овчарка Рогнеда.  Голос у неё густой, и лает она как-то на  "о": " Гов- гов- гов ".  Солидно, по деловому.  Умолкнет Рогнеда  -  отзывается Мурзик.  Этот лает кое-как,  Ленив.  Его так раскормили, что он едва ходит.  Не собака - толстая сарделька на коротких лапах.  Недолаянную фразу Мурзика  с восторгом подхватывает Тишка.  Ну этот ещё совсем щенок, лаять для него - первейшее удовольствие.  Тявкает и тявкает, надо или не надо.  К щенячьему тявканью Тишки подключаются сразу две собаки  -  Тайга и Пурга.  Охотничьи лайки, сибирские.  Лают они с блеском, мастера!  Перекличку заканчивает сторожевой пёс Осман из самого крайнего дома, и опять воцаряется тишина.    По воскресеньям из города приезжает к бабушке Лёлька со своей подружкой Катей.  Для Тузика это счастье необыкновенное.  В этот день он полон беспокойства с раннего утра.  Он мечется вокруг конуры, скулит, натягивает верёвку, а то вдруг замрёт на месте, смотрит на калитку, поджав крючком переднюю лапу.  Приближение девочек он чует сразу и заливается счастливым лаем.  И вот наконец отворяется калитка, и входят долгожданные друзья -  Лёлька и Катя.  Обе румяные, весёлые.  Тузик пляшет на своих пружинистых лапах, восторженно попискивает, подпрыгивает, стараясь лизнуть их в лицо. Они гладят его, щебечут тонкими голосами ласковые слова: " Тузька  -  славная собачка!"  " Тузик  -  Лучший в мире пёс!"  Затем вытаскивают из сумки прзрачный мешочек с гостинцами.  Чего тут только нет!  Косточки суповые и куриные, корочки сыра, кусочки булки, макароны и даже колбаса.  Лёлька уходит в дом к бабушке, Тузик пирует, а Катя смотрит на него и демает:  " Проголодался, бедняга".  Тузик наедается всласть и по своему обыкновению прячет кое-что на потом.  На крыльце дома появляется бабушка и Лёлька с большой сумкой в руке.  Бабушка говорит:   -  Деньги, смотри, не потеряй.   -  Не потеряю,  - отвечает Лёлька.  Она сбегает с крыльца и подходит к конуре.  Тузик знает, что его сейчас отвяжут, и так вертится от радости, что Лёльке не удаётся сразу отцепить верёвку.  Катя со смехом хватает Тузика за голову, держит, помогает Лёльке.  И вот он на свободе.  Теперь все вместе они пойдут в магазин на другой конец посёлка.  Тузик благонравно трусит рядом с Лёлькой.  Одно ухо кверху,другое вбок.  Девочки разговаривают.  У Кати голосок тонкий , как у Тишки -щенка.  О чём она говорит, Тузику, может, и не понятно, но жалобные нотки в её голоске он улавливает отчётливо.   Лёлька отвечает ей успокоительно, порой насмешливо.  Голос у неё мягкий, грудной.  И хотя Катя гораздо больше, чем Лёлька, балует Тузика и ласкает чаще  -  он знает, кто из них главней и кого надо слушаться.  С Катей он дружит  где-то на равных, Лёльке он предан до полного самозабвения.  Она нерасторжимо связана сего хозяйкой, а для Тузика хозяйка, как бы ни была она угрюма и сурова, главнее всех.  Катя говорит что-то быстро-быстро и так ритмично, что Тузик едва терпит, чтобы не подвывать ей в тон.  И когда она внезапно умолкает, Тузик не удержавшись, говорит протяжно: "Гооууу! ".     Девочки хохочут, Тузик радуется, подпрыгивает.   Катя хватает его за передние лапы и танцует с ним.   Светит солнце.  Деревья стоят в инее.  Голубые тени лежат на снегу.  Дорога блестит, и по этой ослепительной дороге девочки и Тузик продолжают путь.   Собакам вход в магазин запрещён.  В ожидании девочек Тузик вертится у входа, принюхивается, пофыркивает  -  из магазина тянет соблазнительным запахом колбаски.   А вот и девочки.  Тузик ластится к Кате, нервно виляет хвостом, заглядывая ей в лицо.    -  На, Тузька, ешь! Специально для тебя купила, - весело говорит Катя, угощая собаку ломтиками колбасы.   -  Катя, ну зачем ты его балуешь?  -  недовольным голосом говорит Лёлька.   -   Собаки должны есть дома, там, где они стерегут.    -  Подумаешь, важность какая!  Ты ещё скажи про режим и про утреннюю зарядку.  Катя смеётся и опять даёт Тузику кусочек.     -  И ничего смешного нет.  Собаку тоже надо воспитывать,  -  тоном учительницы говорит Лёлька.      -  Воспитывать, воспитывать...  -  ворчит Катя,  -  а если человеку чего-нибудь очень-очень хочется, ему это надо дать.  И собаке тоже,  -  убеждённо заключает она и бросает Тузику последний ломтик колбасы.  Тузик счастлив.  Много ли пёсику надо?  Весело бежит он обратно той же дорогой.  Передние лапки его загребают вправо,задние   - влево.  Он то останавливается, смотрит на девочек, лукаво улыбается, глаза его блестят, то опять срывается с места и несётся вперёд, только кошки разбегаются в разные стороны.      ... Девочки  уезжали  домой в сумерках.  Лёлька привязала Тузика к будке.  Он последний раз лизнул её руку.  Катя на прощание ласково потрепала его по спине:   -  Не грусти, Тузька, мы снова приедем...   Захлопнулась калитка сада.  Заскрипел снег в переулке под весёлыми  шагами девочек, и всё стихло.  Тузик заскулил. На крыльцо вышла старуха.  Кряхтя, спустилась по ступенькам и, переступая большими валенками, протопала по дорожке, закрыла калитку на засов.  Постояла, повздыхала, поглядела на меркнущее тёмно-сиреневое небо и медленно пошла в дом.  Захлопнула дверь, щёлкнул замок. Тузик лежал, наполовину высунувшись из будки.  Узкая мордочка его покоилась на вытянутых лапах.  Он смотрел на жёлтые квадратики освещённого электричеством окна своей хозяйки.  В саду сгущался сумрак, снег становился всё синей и синей, деревья казались чёрными, и только там, где падал отблеск света от окна, горели на снегу разноцветные искры.   Долго светилось окно.  Хозяйке не спалось.  И Тузик не спал.  Плохо человеку одному.   И собаке тоже.                            Н.НЕУСТРОЕВА   журнал "Юный натуралист" №4 1973г.